Но императрица умела выжидать. Она с достоинством играла роль "первой леди" Рима и исподволь все более прибирала Августа к рукам, умело потакая слабостям супруга. В частности, Ливия в угоду сластолюбию стареющего тирана повсюду покупала молоденьких рабынь, большим любителем которых был Август. В то же время император настолько ценил ее мнение, что перед разговором с ней по наиболее важным вопросам даже заранее составлял конспект беседы.

Скульптурный портрет Агриппины старшей. Статуя 1 в. до н.э. Неаполь, Национальный музей.

Тем временем выросли сыновья Ливии: старший уже заявил о себе как подающий большие надежды на военном и дипломатическом поприще, младший, любимец матери и отчима, быстро нагонял брата, занимая вслед за Тиберием все-более высокие государственные должности. В 15 г. до н.э. им обоим было доверено окончательное покорение альпийского региона, а вскоре неожиданная смерть Агриппы (13 г. до н. э.) открыла перед ними головокружительные перспективы. Тиберию было приказано развестись с Випсанией Агриппиной, дочерью Агриппы, и жениться на Юлии, его вдове. Брак был заключен против воли обеих сторон и оказался на редкость неудачным, быстро вызвав взаимную ненависть, откровенную со стороны не привыкшей стеснять себя в чем-либо Юлии, глухую, но тем более упорную со стороны Тиберия, который не мог позволить себе проявить свои чувства открыто. Впрочем, Август не был расположен обращать внимание на такого рода "мелочи", возлагая главные Надежды на Гая и Луция Цезарей; Тиберию, их отчиму, отводилась роль временного местоблюстителя - до возмужания юных "принцев крови".

Из обоих сыновей Ливии предпочтение явно отдавалось Друзу: хотя внешне возрастная субординация соблюдалась - если Тиберий впервые стал консулом в 13 г. до н. э., то Друз - лишь спустя четыре года, ибо был на четыре года младше брата, но именно Друз был назначен сонаследником Августа вместе с Гаем и Луцием, о чем принцепс заявил вполне официально. Столь очевидная симпатия к младшему пасынку заставляет вспомнить светские сплетни, сопутствовавшие рождению Друза - что истинным отцом ето был сам Август ³ В последующие годы, когда Тиберий выполнял ответственную, но тяжелую и неблагодарную задачу покорения племен севера Балканского полуострова вплоть до Дуная, римские орлы были победоносно пронесены под предводительством Друза от Рейна до Эльбы, а римский флот, тоже под его началом, вышел в Северное море и достиг Балтики. Однако Друзу было не суждено стать вторым Александром Великим и выполнить планы Августа по завоеванию мира: трагическая случайность оборвала жизнь молодого полководца, метеором сверкнувшего на римском политическом небосклоне ⁴.

Таким образом, сама судьба выдвинула Тиберия на авансцену - ему был вручен выпавший из руки Друза меч и приказано продолжить завоевание Германии, ему предоставляется (пока на пятилетие) трибунская власть, что делает его фактическим соправителем Августа.⁵ Трудно предположить, что все это произошло без участия матери, которая после смерти Друза все надежды возложила на своего первенца. Однако Тиберию давали понять (скорее всего, Юлия и ее окружение), что столь видное положение он занял лишь по прихоти судьбы, и оно имеет временный характер. И тогда тридцатишестилетний Тиберий, независимо от матери и даже вопреки ее воле, начинает свою политическую игру: вскоре после предоставления ему трибунской власти он заявил, что устал от государственных дел и намерен удалиться в Грецию для отдыха и продолжения образования. Настоятельные просьбы матери и отчима отказаться от своего намерения оставили его непреклонным: натолкнувшись на решительное несогласие Августа дать ему отставку, Тиберий... объявил голодовку (как видно, столь распространенная теперь форма политического протеста имеет почтенную родословную). Это кажущееся странным упрямство можно удовлетворительно объяснить только расчетом Тиберия на собственную незаменимость и на то, что Август будет вынужден все-таки усыновить его.⁶ Однако упорство Тиберия столкнулось с еще более жесткой позицией человека, гораздо более искушенного в политических интригах и шантаже. Тиберию было дано разрешение удалиться от дел, но тем самым Август навсегда вычеркивал его из политики. Демонстративные шаги Тиберия, направленные на примирение с отчимом, никакого действия не возымели.

Добровольное изгнание Тиберия (он обосновался на Родосе) со временем стало ссылкой - когда он обратился к Августу с просьбой разрешить ему вернуться в Рим, тот ответил ему категорическим отказом. Общее мнение было таково, что Тиберию не вернуться никогда. Похоже, к этому убеждению склонялся и он сам. Единственным человеком, который думал иначе и действовал соответственно, была его мать.

По окончании срока трибунских полномочий Тиберия именно Ливия выпросила (причем с большим трудом), чтобы он не стал частным человеком и хотя бы формально считался лицом, выполнявшим некое поручение Августа. Она же неотступно упрашивала Августа разрешить Тиберию вернуться. Одновременно Ливией был пущен в ход механизм хитроумной интриги, которая в конечном счете должна была поставить Августа перед необходимостью возвратить Тиберия к власти. Первой жертвой была избрана дочь императора.

Юлия, освободившись от постылого мужа, вела привычный ей светский образ жизни, не подозревая, что над головой собирается гроза. Момент для нанесения удара был выбран обдуманно. Шел 2 год до н.э. Шестидесятилетний Август находился в зените славы и могущества. Подрастали Гай и Луций; на этот год Август специально вступил в должность консула, чтобы представить народу Луция Цезаря в день его совершеннолетия. 5 февраля народ и сенат преподнесли Августу почетное имя "отца отечества" - этой чести до него были удостоены только два римлянина: Цицерон и Цезарь.

Скульптурныe образы римских женщин

Вероятно, принцепс пребывал в отменном настроении, когда ему были представлены бесспорные доказательства нарушения Юлией супружеской верности, да еще препарированные особым образом (о ее разврате рассказывали явно невероятные подробности). Гнев потрясенного Августа был страшен. Любовнику его дочери Юлу Антонию⁷ было приказано покончить с собой; другой, Семпроний Гракх, был отправлен в пожизненную ссылку, а спустя много лет казнен. Решая судьбу дочери, император колебался, не казнить ли ее, воспользовавшись старинной властью отца семейства над жизнью и смертью своих детей, но в конце концов отправил Юлию на Пандатерию, островок у италийского побережья. Она была осуждена не только как неверная жена (развод ей от имени Тиберия дал сам Август), но и как государственная преступница - Тацит с некоторым удивлением отметил, что Август отступил здесь от своего либерализма, "присвоив этому столь обычному между мужчинами и женщинами проступку грозные наименования святотатства и оскорбления величия"⁸. А дело, несомненно, заключалось в том, что Ливия, воспользовавшись тем, что нарушительницей "закона Юлия о прелюбодеяниях" стала дочь высшего магистрата и верховного жреца, сумела склонить Августа к тому, чтобы обрушить на несчастную женщину всю тяжесть возмездия. Первый удар по дому Юлиев был сделан руками главы этого дома.

Следующая крупная победа Ливии - возвращение Тиберия в Рим. Главным препятствием здесь была воля Гая Цезаря, так как Август твердо решил без его согласия ничего не предпринимать по этому делу. Молодой человек, с детства привыкший к раболепию окружающих, холодно относился к отчиму: Светоний сохранил свидетельство о том, что, когда однажды на пиру у Гая Цезаря зашла речь о Тиберии, один из присутствовавших заявил, что пусть только Гай прикажет, и он привезет ему с Родоса голову "изгнанника". Даже с учетом того обстоятельства, что компания, видимо, была изрядно захмелевшей, эта фраза - хорошее свидетельство общего тона, в котором шел разговор.

Когда Гай прибыл на Восток в качестве наместника восточных провинций и полномочного представителя Августа, Тиберии счел необходимым прибыть на Самое, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение, но встретил неприязненный прием. Однако вскоре Гай смягчился, может быть, ненадолго, но Ливии этого хватило - его разрешение на возвращение Тиберия в Рим было получено, правда, при обязательном условии больше не заниматься политической деятельностью. И бывший лучший полководец Империи целиком погрузился в свои частные дела и воспитание Друза, сына от первой жены.⁹

Решающие события не заставили себя ждать: Луций Цезарь, которого Август направил на военную стажировку в Испанию, внезапно умирает по дороге туда (20 августа 2 г. н.э.), а спустя всего восемнадцать месяцев, 21 февраля 4 г., смерть уносит и Гая, главную надежду Августа.¹⁰

Внешне Август стойко перенес потерю внуков, но едва ли можно сомневаться в том, что у него произошел глубокий психологический надлом, расчетливо использованный Ливией в своих интересах. Теперь принцепс напоминал шахматиста, который вынужден делать те ходы, что диктует ему упорный и беспощадный противник.

Сноски:

³ Думается, что эта версия получает косвенное подтверждение в том факте, что очередным супругом Юлии был избран не он, хотя было общеизвестно, что благоволил Август именно к открытому и общительному Друзу, а замкнутого и надменного Тиберия не жаловал. Дело в том, что фактически Юлия была сводной сестрой Друза, так что его женитьба на ней исключалась.

⁴ В 9 г. до н.э. легионы Друза дошли до Эльбы. Легенда рассказывает, что, когда он, стремясь к пределам ойкумены, решил форсировать реку, ему предстала женщина исполинского роста и изрекла: "Куда же ты спешишь, ненасытный Друз? Не суждено тебе познать абсолютно все. Но уходи - ведь и у тебя близится конец и подвигам, и жизни". После этого Друз повернул назад. На обратном пути он упал с лошади (римские седла того времени были без стремян), результатом чего был сложный перелом бедра. Тогдашняя медицина оказалась бессильной: умер Друз, очевидно, от гангрены.

⁵ Cчиталось, что в императоре римский народ воплощал свою суверенную власть, поэтому принцепс принимал иа себя полномочия народного заступника, какими со времен ранней Республики являлись плебейские трибуны. Августу пожизненная трибунская власть была декретирована в 36 г. до н. э., спустя 13 лет она была подтверждена.

⁶ Светоний пишет, что Тиберий, уже отправившись из Рима в дальний путь на Восток, задержался в Италии, Когда узнал о болезни Августа. Но когда пошла молва о том, что он ждет, не сбудутся ли его "самые смелые надежды", он отплыл, несмотря на штормовую погоду. Можно предположить, что именно эта поспешность доказывает - слухи были небеспочвенными.

⁷ Сын триумвира Марка Антония: все его дети от разных жен, кроме казненного по приказу Октавиана старшего сына, были воспитаны Октавией, сестрой Августа и разведенной женой Антония."

⁸ Закон «об оскорблении величия римского народа», принятый некогда по инициативе мятежного народного трибуна Аппулея Сатурнина, стал страшным орудием в руках императорской власти. В условиях, когда воплощением «величия римского народа» считался сам император, обвинить в нарушении этого закона (что грозило смертью или в лучшем случае изгнанием) можно было фактически за любое неосторожное слово, не говоря уже о поступке.

⁹ Випсания была единственной, кого искренне и глубоко любил этот надменный нелюдим. Тиберий развелся с ней по приказу Августа, и можно догадываться, что творилось в его душе. Случайно встретив однажды бывшую жену на улице, он проводил ее взглядом, полным слез. После этого были приняты меры, чтобы они никогда больше не встречались.

¹⁰ Он был ранен в 3 г. во время боевых действий в Армении, причем поначалу рана не казалась особенно опасной. Однако (не в результате ли проводимого лечения?) со временем его состояние все более ухудшалось. Гай даже написал Августу, что не желает более заниматься государственной деятельностью и намерен навсегда остаться в Сирии. Принцепс в ответном письме беспрекословно соглашался на все его условия и буквально умолял горячо любимого внука прибыть в Италию, Чтобы увидеть его. Гай против собственной воли все-таки отправился в дорогу, но ему было не суждено увидеться с Августом на этом свете: в ликийском городе Лимире (юго-запад Малой Азии) его настигла смерть.